Китай строит военную базу для вооруженных сил Афганистана в провинции Бадахшан, и это неизбежно повлечет в том числе и углубление военно-политического и экономического взаимодействия Пекина с Душанбе

Путь из Китая к новой базе в Афганистане лежит исключительно через Таджикистан.

Проект военной базы разработан в конце 2017 года, в ходе визита делегации Афганистана в Пекин. Для успешного осуществления этих планов Таджикистан может представить наиболее удобный путь снабжения из Китая в афганскую провинцию Бадахшан (где есть непроходимый для транспорта 76-километровый участок границы с КНР).

Для строительства и функционирования новой военной базы на северо-востоке Афганистана китайская сторона намерена предоставить всё необходимое, включая оружие. Подобная инициатива объясняется, прежде всего, возросшей активностью боевиков вдоль таджикско-афганской границы, протяженность которой составляет около 1400 километров.

Таджикистан и Китай в равной степени заинтересованы в снижении террористической угрозы на афганском направлении, поэтому еще осенью 2016 года подписали соглашение об укреплении таджикско-афганской границы. Тогда иранские средства массовой информации со ссылкой на командующего Пограничными войсками Таджикистана Саймумина Ятимова сообщили, что Китай построит в приграничных районах Таджикистана 3 военных комиссариата, 4 воинских части, 4 штаб-квартиры и тренировочную базу для пограничных войск.

Кроме того, Пекин опасается, что китайские уйгуры, состоящие ныне в рядах афганских террористов, могут вернуться домой и стать проблемой для властей КНР.

Степень интеграции

В китайском городе Урумчи летом 2016 года состоялось совещание с участием  начальников генштабов вооруженных сил Таджикистана, Китая, Афганистана и командующего сухопутными силами армии Пакистана. Была достигнута договоренность о создании коалиции и формирования четырехстороннего механизма для совместной борьбы с терроризмом и экстремизмом.

Новая региональная группировка безопасности в составе Китая, Афганистана, Таджикистана и Пакистана создала, прежде всего, правовые основы для четырехстороннего сотрудничества, включая военное с применением вооруженных сил. Состоялись переговоры между лидерами Китая и Таджикистана в Пекине, встречи начальников генштабов армий Китая, Таджикистана и Пакистана, визит в Кабул начальника Генштаба армии Китая Фан Фанхуэя. В итоге каждая сторона взяла обязательства использовать все свои возможности для поддержания мира и стабильности в регионе, уважая территориальную целостность и национальный суверенитет государств, соблюдая международное право и

Устав ООН

Взаимный интерес участников коалиции понятен. Общая угроза безопасности Таджикистана и Афганистана – рост активности группировки ИГ* в Афганистане и странах Центральной Азии, проникновение отдельных отрядов боевиков на таджикскую территорию. К примеру, в граничащей с Таджикистаном провинции Джаузджан действуют подпольные центры обучения боевиков ИГ*, в которых проходят подготовку 300 человек. В северных афганских провинциях также замечены французские и алжирские боевики, которые якобы занимаются поиском нефти и газа.

Стабильность Таджикистана и Афганистана отвечает национальным интересам Китая, который с 2016 года оказывает безвозмездную (в том числе военную) помощь Афганистану, измеряемую сотнями миллионов долларов. В период правления в Афганистане режима "Талибана" соединения иностранных боевиков включали большие группы китайских уйгуров, прошедших военную подготовку в лагерях "Аль-Каиды"*.

Помогая афганской армии, Пекин стремится предотвратить проникновение на свою территорию уйгурских боевиков, большинство которых ныне состоят в рядах ИГ*. Синьцзян-Уйгурский автономный округ – шестая часть территории КНР с населением около 22 миллионов человек, имеет уязвимые участки сухопутной границы общей протяженностью 5600 километров — с Афганистаном, Таджикистаном, Киргизией, Казахстаном, Россией, Монголией, Индией.

Интересы Пакистана в четырехстороннем проекте столь же прозрачны. И подготовка к строительству военной базы в Бадахшане стартовала незамедлительно – создана специальная комиссия афганской армии, которая определит место привязки, расходы и другие технические вопросы. Как говорится, ближе к делу.

Гибкая стратегия

Важная деталь: подобное усиление позиций Китая в Афганистане и отчасти Таджикистане не противоречит интересам России. Очевидно, Москва столь же заинтересована в борьбе с терроризмом и наркотрафиком, отчасти – в политическом диалоге с умеренной частью талибов (официальная позиция Кремля относительно переговоров между афганским правительством и движением "Талибан" будет высказана 1 февраля на специальном заседании в Кабуле). Однако рост влияния Пекина в регионе через проект "Китайско-пакистанский экономический коридор" встречает болезненную реакцию Вашингтона, и это косвенно свидетельствует о правильности избранного пути.

Министерство обороны Узбекистана

После вывода из Афганистана основного контингента иностранных войск Китай вместе со странами Центральной Азии активно включился в региональную борьбу с международным терроризмом. За последние три года КНР оказал Афганистану помощи больше, чем за предыдущие десятилетия. Это свидетельствует о стремлении к экономическому доминированию в регионе и созданию буфера стабильности. Китайские компании уже выиграли тендер на разработку крупного меднорудного месторождения в недалеко от Кабула. Китай участвовал в строительстве электростанции стоимостью 500 миллионов долларов и железнодорожного пути между Таджикистаном и Пакистаном.

Стабильность в провинции Бадахшан обеспечит политические и экономические бонусы всем географическим соседям. Отрезок таджикского пути из Китая в Афганистан может оказаться поистине золотоносным. А если в условиях региональной турбулентности (масштабных боевых действий) китайские предприниматели утратят доступ к минеральным ресурсам Афганистана (которые оцениваются в 3 триллиона долларов), экономически проиграют и страны Центральной Азии.

При постепенном снижении в Афганистане влияния Пентагона и НАТО, роль Пекина здесь вырастет до "стратегического уровня". Китай предпочитает действовать "мягкой силой", преимущественно средствами дипломатии.

Воевать в Афганистане Пекин, вроде бы, не намерен, и стремится оградить регион "от влияния нестабильности за пределами региона" (выражение президента Китая Ху Цзиньтао). Однако китайцам сложно полностью избежать применения силы в этом конфликтном районе мира.

Весной 2017 года в Афганистан на основе двухсторонних соглашений вошли около 4 тысяч китайских военнослужащих, и Пекин официально подтвердил проведение совместных контртеррористических операций вдоль китайской границы.

На афганской территории, в высокогорном Ваханском коридоре, который граничит с Таджикистаном, Китаем и Пакистаном,  с 2012 года действует китайская Народная вооруженная полиция (аналог нацгвардии). Китайцы уничтожали там ячейки Исламского движения Восточного Туркестана (ИДВТ) и прочие сепаратистские или религиозно-экстремистские группировки. "Антитеррористический закон КНР" позволяет в случае возникновения угрозы национальной безопасности ввести войска на территорию сопредельных государств – для всесторонней помощи в борьбе с терроризмом.

* – террористическая организация, запрещенная в России.

http://ru.sputnik-tj.com/