Российский политолог, эксперт по международным вопросам, кандидат политических наук Дмитрий Плотников о исторической политики на постсоветском пространстве на примере Украины, Молдовы и стран Центральной Азии.

Крах коммунистической идеологии обусловил необходимость поиска пантеона новых героев в собственном прошлом (Тамерлана в Узбекистане, Стефана Великого в Молдове, Самани в Таджикистане, Тиграна Великого в Армении или богатыря Манаса в Кыргызстане), посредством которых происходит как легитимация границ новых государств, так и осознание исторической значимости своего народа. Внешние акторы при этом играют существенную роль; так, для в Азербайджане принята концепция одного народа ‒ двух государств, где Турция воспринимается в качестве "старшего брата"; балтийские страны заявляют свою исключительно европейскую идентичность, усиленную с их вступлением в Европейский союз. Украинская драма развернулась в немалой степени в контексте активной борьбы украинских элит за европейскую принадлежность.

В данном выступлении я затрону историческую политику Украины, Молдовы как государств, расположенных на стыке геополитических проектов ЕС и ЕАЭС. При этом население регионов как Украины, так и Молдовы ориентировано разнонаправленно относительно этих интеграционных объединений. Особый интерес так же представляет Центральная Азия, расположенная на стыке разных цивилизаций. Разнонаправленные геополитические ориентации государств постсоветского пространства оказывают существенное воздействие на формирование исторической политики, посредством которой оправдываются текущие внешнеполитические приоритеты.

Критическое восприятие политики Москвы на Украине свойственно для украинских националистов, которые усилили влияние на формирование официальной истории после прихода к власти Ющенко в результате «цветной революции» 2004-2005 гг. После «Евромайдана» 2013-2014 года произошел кардинальный разрыв с «общим» российско-украинским прошлым, началась борьба с советскими символами (переименование улиц, городов и районов, снос советских памятников «ленинопад» и т.д.). Российско-украинские отношения трактуются как почти непрекращающаяся череда конфликтов, основу которых составляла колонизаторская политика Москвы на украинских землях. Акцент во взаимоотношениях русского и украинского народов сделан на трагические события вроде «Голодомора», который воспринимается как сознательный геноцид русскими украинцев. Данные трактовки истории оправдывают как дистанцирование Киева от Москвы, так и евроинтеграционные устремления Украины. Наибольшие сложности в борьбе с символами прошлого возникли в сфере политики переосмысления событий Великой Отечественной Войны, где имеет место кардинальный разрыв в интерпретации событий той эпохи в разных регионах Украины.

«День Победы» - ключевой сплачивающий праздник для населения постсоветских стран, демонстрирующий славу многонационального советского народа, разгромившего фашизм под руководством Москвы. Прежняя трактовка праздника не вписывалась в общую конфронтационную риторику где России отводилась роль «оккупанта».

Отмена празднования 70-летия Победы в 2015 году могла делигитимировать действующий политический режим. В итоге было принято решение переименовать «День Победы» в «дни памяти и примирения» . Примирить, согласно официальной риторике украинского руководства, следует «воинов УПА» и красноармейцев. Новым в этой трактовке является чествование «воинов УПА» не только в Галиции, но и насаждение их культа в центральных и восточных регионах страны. Напомню, что подобные попытки имели место в период президентства В.Ющенко, но после «Евромайдана» 2013-2014 годов эти тенденции приобрели гораздо более внушительный масштаб.

Символическое значение Великой Отечественной войны глубоко укоренилось в украинском обществе, о чем свидетельствуют факты обращения к этому историческому периоду как представителей украинской армии, участвующей в боях в Донбассе, так и ополченцев. При этом, часто и те, и другие ассоциируют себя с защитниками Родины, сравнивая себя с красноармейцами, борющимися с фашизмом.

Историческая политика Киева нацелена как на обоснование европейского вектора внешней политики Украины, объясняющегося общими цивилизационными корнями украинского народа и населения Евросоюза, так и на выстраивание альтернативной истории восточного славянства. В этом смысле примечательна попытка приватизации образа Владимира I как исконно украинского героя, не имеющего отношения к России. В этом же ракурсе следует рассматривать разные наименования древнерусского исторического периода, который в Украине традиционно рассматривается как «Киевская Русь», в современной России – «Древняя Русь».

В 2016‒2017 гг. существенно обострилась борьба в Молдове по вопросу о её внешнеполитических дилеммах и политической идентичности. Так, весной 2016 г. бывший советник премьер-министра Румынии П. Пую обнародовал план объединения Румынии и Молдовы в одно государство к 2018 г., с одномоментным включением Молдовы в ЕС и НАТО . 2018 год – столетие включения Бессарабии в состав Румынии, событий, которые по одной трактовке стали торжеством исторической справедливости, а по другой ‒ началом оккупации Молдовы.

С 1990 по 2006 г. в молдавских школах в качестве обязательного преподавался курс "история румын", где подрастающее поколение усваивало со школьной скамьи, что молдаване по сути своей есть румыны, несправедливо отдаленные от своей "Родины-Матери". На протяжении 1990-х гг. "молдавская национальная идентичность в значительной мере отождествлялась с румынской . Приход к власти коммунистов во главе с В. Ворониным сдвинул тренд в пользу формирования промолдавской национальной памяти. Победа на парламентских выборах праволиберальной коалиции в 2009 г. вновь реанимировала процесс румынизации, который нашёл отражение в образовательной политике. Так, в 2011 г. министерство образования Молдовы приняло решение о возобновлении обязательного школьного курса под названием "История румын и Всемирная история". При этом Бухарест взял на себя финансирование переоснащения молдавских школ.

В школьных учебниках по курсу "История румын и всемирная история" разделение Румынии и Молдавии оценивается как историческая погрешность, имеющая искусственный характер. В период независимости происходили неоднократные переоценки ключевых событий молдавской истории. Общим в трактовке истории Молдовы является признание "золотым веком" правления Штефана III Великого (1457‒1504), причисленного к лику святых. В честь правителя Молдавского княжества Штефана Великого названа центральная улица Кишинева, а на главной площади города ему воздвигнут памятник. Профиль Штефана Великого есть на молдавском лее, изображения святого Штефана украшают молдавские храмы. Штефан III остался в памяти как великий полководец и собиратель молдавских земель.

Образование независимых государств Центральной Азии актуализировало задачи легитимации политической системы и поиск новых основ государственности.

В Узбекистане, в качестве ключевой исторической фигуры, подчеркивающей избранность узбекского народа, его историческое значение, выбран Тамерлан, в честь которого в республике «было названо великое множество улиц, районов и хозяйств», воздвигнуты памятники на центральных площадях. Изображение одного из таких памятников украшает лицевую сторону купюры номиналом в 500 сум. Фигура Тамерлана призвана не только заполнить идеологический вакуум, возникший после краха СССР, но и указать узбекскому народу на ту великую роль, которую он играл в прошлом, с проекцией на настоящее и будущее.

В Казахстане в качестве исторической фигуры, знаменующей славное прошлое, выступают деятели культуры и науки, такие как Аль-Фараби и Акбай. Акбай Кунанбаев (1845-1904) казахский поэт и философ, основоположник казахской письменной литературы. Аль-Фараби (около 870-950 г.) – арабский ученый, родившийся на территории современного Казахстана. Именем Аль-Фараби назван один из ведущих университетов Казахстана. Образ Аль-Фараби и Акбая неоднократно использовался в качестве изображения на лицевой стороне тенге. Для современного Казахстана на символичном уровне характерна апелляция к кочевой культуре региона. Образ юрты, скачущего в степи всадника, парящего над степью орла, часто используется в государственных символах республики. Кочевая подвижность гармонирует с объявленной внешнеполитической позицией, нацеленной на формирование «многовекторного» курса Астаны.

В ходе встречи с активом города Астаны президент Нурсултан Назарбаев объявил о том, что в 2015 году наш народ отметит грандиозную юбилейную дату – 550 лет казахской государственности. Есть мнения, что попытки «удревления» истории Казахстана активизировались после воссоединения Крыма и России весной 2014 года.

Особой популярностью в Казахстане пользуются фильмы, прославляющие степных завоевателей. Такие фильмы с казахстанским участием как «Кочевник» и «Монгол» пользовались поддержкой властей.

Руководство Казахстана удачно использовало идеологию «евразийства» для сплочения тюркских и славянских этнических групп, составляющих основу казахстанской нации. Стремление заменить коммунистическую идеологию евразийством проявилось, в частности, в переименовании ведущего университета страны в «Евразийский национальный университет имени Л.Н.Гумилева» . Юридическое закрепление статуса русского языка позволило Казахстану избежать межэтнических столкновений и выстроить политическую нацию, где представители разных этнических групп лояльны в отношении государственных институтов. Дальновидность казахстанской стратегии очевидна на фоне украинского кризиса 2014 года, когда альтернативная стратегия, направленная на вытеснение на периферию русского языка из официального делопроизводства в Украине обострила межнациональные отношения и усугубила раскол в обществе. Напомню, что казахский этнос, как и другие слои советского общества, серьезно пострадал от непродуманных и, порой преступных действий И.Сталина, в особенности это касается коллективизации. При этом страдания казахского народа в этот период не подаются в качестве этнических чисток, в отличие от украинского подхода к «голодомору».

Евразийская идеология также способствовала позиционированию Казахстана в качестве центра притяжения между Востоком и Западом. Данная концепция позволяет Казахстану не только избежать внутриполитических конфликтов, но и выстраивать добрососедские отношения с соседними державами, выгодно используя свое геополитическое положение (реализация проектов «Север-Юг» и «Шелковый путь» яркое тому подтверждение).

Таким образом, Казахстан удачнее использует идейно-символическое наследие, чем Узбекистан, где преобладает конфликтное позиционирование в регионе, что обостряет и без того натянутые узбекско-таджикские и узбекско-киргизские отношения, изматывающие стороны в региональном противостоянии.

Наибольшие усилия по «удревлению» собственной истории характерны для Туркменистана. История туркмен, в культовой книге конструирующей основы современного Туркменистана «Рухнаме» (авторство которой приписывают первому президенту - С. Ниязову), начинается примерно 5000 лет тому назад, когда появился мистический предок народа – Огуз хан. Образ Огуз Хана используется на туркменском манате, его именем названа главная телебашня страны и дворцовый комплекс. В Ашхабаде в честь Огуз хана названа улица и фонтанный комплекс на пути из аэропорта имени Туркменбаши в центр города. По мнению современных специалистов «Советские туркмены как нация зародились в 1924 году, когда впервые появляется само понятие «Туркменистан». Для придания значимости и древности туркменской государственности эксплуатируется образ Тургул-Бека (изображение которого украшает лицевую сторону маната). Тургул-Бек является полководцем из Центральной Азии, совершившем успешные завоевания ряда территорий Центральной Азии и Ближнего Востока в XI веке. Древность и величие современного Туркменистана исходит из апелляции к сельджукской империи, один из султанов которой – Ахмад Санджар украшает лицевую сторону купюры номиналом в пять туркменских манат.

В отличие от Казахстана, Туркменистан позиционирует российское присутствие в регионе в качестве «ига». Гоектепинское сражение 1881 г. между российскими и туркменскими войсками с поражением последних – самая большая трагедия туркменского народа.

Педалирование величия туркменского народа на фоне дискредитации соседей создает плодотворную базу для проведения изоляционистского внешнеполитического курса республики.

Таджикистан, переживший кровопролитную гражданскую войну в 1990-е годы, осторожно относится к формированию новых символов нации. Таджикистан – единственная из республик Центральной Азии, где в качестве символов на официальных купюрах изображены профессиональные революционные деятели и партийные руководители советского прошлого (Шириншо Шотемор и Мирзо Турсун-Заде). Напомню, что Шириншо Шотемор является одним из организаторов создания Таджикской Автономной Советской Социалистической Республики. Вместе с тем, он так же возглавлял операции по уничтожению басмачей и их «пособников» в Таджикистане. Таким образом, официальный Душанбе не стремится на символическом уровне разорвать связь собственной государственности с советским периодом.

Современный Таджикистан в идеологии официальных властей предстает в качестве наследника древнего государства Саманидов. 9 сентября 1999 Таджикистан торжественно отпраздновал 1100-летие государства Саманидов, воспринимаемого в качестве первого государства таджиков. В следующем 2000 году таджикский рубль был заменен сомани – чье название так же отсылает к древней истории таджикского народа. Особым почтением в современном Таджикистане пользуется имир династии Саманидов, основатель государства в Средней Азии – Исмаил Самани (живший в IX – X вв). Образ этого правителя изображен на национальной валюте современного Таджикистана. Душанбе активно продвигает образы классиков таджико-персидской литературы, таких как Абуабдулло Рудаки. В 2008 году в Таджикистане отметили 1150-летие со дня его рождения. Изображение этого человека украшает самую крупную купюру в Таджикистане.

Одним из признаков отсутствия кардинального разрыва с советским прошлым служит празднование дня защитника отечества в Таджикистане и Кыргызстане по советской традиции – 23 февраля, тогда как власти Туркменистана, Казахстана и Узбекистана предпочли перенести это торжество на иные даты.

Кыргызстан одним из последних государств постсоветского пространства отказался от празднования 7 ноября.

В 2016 году в странах Центральной Азии вспоминали Уркун, который трактовался в советских традициях, где главным виновником трагических событий выступала царская администрация.

Опыт формирования исторической политики Украины, Молдовы и стран Центральной Азии, позволяет установить закономерность трактовок истории с формированием внешнеполитического курса страны.

Европейские амбиции современной Украины способствуют подаче исторического материала в ракурсе понимания украинцев как исконно европейского народа. Противостояние с Россией имеет и исторические аспкты, при которых Москва воспринимается в качестве агрессора, веками притеснявшего украинцев.

Политика Бухареста в отношении формирования прорумынской идентичности в Молдове поддерживается рядом политических сил Кишинева. Конечной целью этой политики выступает создание многочисленной социальной группы граждан Молдовы, транслирующих на себя румынскую идентичность и согласных на объединение Румынии и Молдовы в одно государство.

По вопросу объединения Румынии и Молдовы в одно государство "за" выступают "унионисты", против – "молдовенисты". Приход к власти "праволиберальной" коалиции усилил позиции унионистов, хотя основная масса населения Молдовы по-прежнему выступает против объединения двух государств. Особенно негативно настроены в отношении идеи объединения Молдовы и Румынии в одно государство многочисленные национальные меньшинства Молдавской Республики (гагаузы, болгары и т.д.).

В то же время вступление Румынии в ЕС усилило стремление граждан Молдовы приобрести румынское гражданство, поскольку это облегчает молдаванам трудоустройство в Евросоюзе. Официальный Бухарест активно выдаёт румынские паспорта гражданам Молдовы с целью расширения своего влияния в этой стране.

Идейно символическое позиционирование стран Центрально-азиатского региона существенно отличается. Если Таджикистан и Кыргызстан сохранили советскую преемственность в символическом смысле, то Туркменистан и Узбекистан пошли на радикальный разрыв с этим периодом, который воспринимается в качестве колониального. Казахстан сформулировал принципиально иную символическую парадигму, выстроенную на сочетании тюркского и славянского начал с безусловным преобладанием первой составляющей в казахстанской символике.

По результатам проведенного анализа следует выделить 3 группы стран в зависимости от формирования места России в формировании исторических опорных мифов в странах Центральной Азии. Первая группа – Кыргызстан и Таджикистан, где советское прошлое органически вписывается в конструирование новых мифов с упором на национальные образы. Во второй группе, напротив, наблюдается восприятие Имперской России и СССР как колонизатора, чья деятельность деструктивно сказалась на развитии народов. К данной категории стран относятся Туркменистан и Узбекистан. К третьей группе относится Казахстан, где взаимоотношения с СССР и Россией воспринимаются противоречиво, тем не менее, доминирует нейтральное или положительное восприятие существования в общесоюзном государстве и не наблюдается педалирования тем, связанных с преступными действиями И.Сталина на территории современного Казахстана (что в выгодном свете отличает Астану от Киева).

Обретя независимость, страны Центральной Азии, стремятся легитимировать собственную государственность и апеллируют к славному историческому наследию. В Туркменистане и Таджикистане отмечаются тысячелетние юбилеи создания первых государств.

Особая роль в претензии на региональное лидерство со стороны Узбекистана принадлежит Тамерлану. В качестве тренда следует отметить популяризацию литераторов и ученых из Центральной Азии. Образ юрты, скачущего в поле кочевника обладает особой притягательной силой в Кыргызстане и Казахстане. Астана, в отличие от Ташкента, выбрала мультикультурную идеологию «Евразийства» в вариации Гумилева и Назарбаева. Данный концепт сгладил вероятные этнические противоречия в разнородном казахстанском обществе и способствовал формированию гражданской нации в Казахстане.