В нынешнем году стартует трехлетняя программа по открытию российских центров домиграционной подготовки (далее — ДМП) в основных странах-донорах трудовых ресурсов: Узбекистане, Таджикистане, Кыргызстане. Учреждения предоставят местным жителям комплекс услуг по оформлению полного пакета документов, требуемых для получения в России статуса долговременного пребывания. По замыслу, такой фронтир позволит проинформировать будущего мигранта о жизни в России и снизит роль теневых цепочек в его легализации, что, по оценкам заместителя министра экономического развития РФ Дмитрия Вольвача, обеспечит законный доступ на российский рынок труда к 2030 году до 3,5 млн иностранных рабочих.

Подобная концепция в той или иной форме обсуждается уже несколько лет, однако реализовать ее до сих пор не удавалось. Как пояснил в беседе с MEDIA-MIG член Совета при Президенте РФ по межнациональным отношениям Владимир Волох, солидарности в этом вопросе до 2021 года не наблюдалось.

«Сегодня, я так понимаю, абсолютное большинство пришло к пониманию, что это удобнее для всех — и для тех, кто планирует приехать, и для тех, кто приглашает приехать в Россию. Хорошо, что этот вопрос сдвинулся с мертвой точки, я всегда считал, что такие центры должны быть и, надеюсь, что в скором времени они начнут работать».

Однако далеко не все эксперты разделяют данную точку зрения. MEDIA-MIG собрал комментарии по ключевым нюансам у представителей всех стран-участниц программы.

Неоднозначность формата

Как полагает Владимир Волох, услуги центров ДМП в центральноазиатских республиках логично расширить за счет проведения медицинского освидетельствования, дактилоскопии, а также программ профессионального обучения:

«Чтобы по приезде в Россию мигрант мог сразу включиться в трудовой процесс и профессионально выполнять свои обязанности, не тратя время на доучивание, в этих центрах должна быть предусмотрена профессиональная подготовка и курсы повышения квалификации, учитывая разные требования к тем или иным специалистам в разных компаниях».

Категорически не согласен с идеей «полного цикла услуг» председатель Комиссии по вопросам миграции Совета по делам национальностей при Правительстве Москвы Юрий Московский:

«У экспертов есть большие сомнения относительно того, что процедуры получения документов будут проводиться без коррупционной составляющей. Это продиктовано в том числе и недоверием к тому, что в стране исхода эти процедуры будут проводиться на должном уровне, исключая риск выдачи неподтвержденной медицинской, условно говоря, фальшивой справки. Поэтому я считаю, что для получения патента человек должен пройти как минимум медицину в стране пребывания, хотя бы потому, что человек может чем-то заразиться, пока едет».

Оценивая значение центров ДМП в сокращении нелегальной миграции, собеседник MEDIA-MIG обратил внимание на отчасти искаженное представление о масштабах проблемы. Определение нелегала распространяется на тех, кто незаконно пересек границу страны, а в условиях безвизового режима на пространстве СНГ таковых в России практически нет. Речь идет об иностранных гражданах, которые нелегально или полулегально осуществляют трудовую деятельность, но и их количество, по мнению Юрия Московского, преувеличено. Более того, с учетом дефицита рабочей силы в России миграционный фронтир может стать излишним звеном, а иностранным гражданам нужно оставить возможность приезжать и трудоустраиваться самостоятельно.

Эксперт по миграционным процессам из Таджикистана Рахмон Ульмасов главным плюсом программы называет возможность существенно снизить неопределенность, не только выбрав работодателя, но также изучив условия и уровень оплаты труда, решив жилищно-бытовой вопрос. В качестве успешного примера он приводит Единый миграционный центр, открытый в 2020 году в Узбекистане национальным Агентством внешней трудовой миграции. Специалисты центра учат выезжающих правильно заполнять миграционные карты, информируют о порядке оформления патента на работу в России.

Совершенно иначе это проект в интервью MEDIA-MIG оценил юрист, специалист в области трудовой миграции из Узбекистана Бахром Исмаилов:

«Подразумевалось, что этот центр должен был вписаться в систему организованного набора по межправительственному соглашению между Россией и Узбекистаном, которое, к сожалению, себя не оправдало. Когда человек приезжал, требования работодателей оказывались завышенными, а зарплата — заниженной, и люди чувствовали себя обманутыми. Поэтому люди все равно стараются приезжать в Россию самостоятельно и уже после нахождения работы оформлять патенты. Дело в том, что им нужно платить патент каждый месяц, независимо от того, трудоустроены они или нет. Соответственно, каждый старается отодвинуть этот момент максимально дальше».

Намеченные к открытию аналоговые центры в странах Центральной Азии получат, по мнению Бахрома Исмаилова, смешанный штат, что снизит коррупционные риски. Принятие любого решения станет возможным лишь при соблюдении положений действующего Федерального закона N 115-ФЗ и других нормативных актов РФ:

«Ясно, что будут командированы сотрудники МВД России, которые будут выполнять функции, возложенные на них российским законодательством в части принятия решений о выдаче патентов. Возможно, экзамены на знание русского языка также будут принимать российские представители. А что касается персонала, который будет обеспечивать прохождение медицинского обследования, а также иных процедур, таких как дактилоскопия, фотографирование и так далее, это будут местные технические сотрудники».

Вопрос финансирования

Зампредседателя ОФ «Евразийское поколение» Игорь Шестаков (Кыргызстан), рассматривающий центры ДМП в первую очередь как просветительские площадки, считает, что финансирование объектов должно лечь, скорее, на страны исхода трудовых мигрантов. У них интерес к развитию новых форматов выше:

«Возможность работать в России для граждан Кыргызстана, например, обеспечивает общественно-политическую стабильность в республике. Кроме того, для страны это еще и социально-экономическая подушка безопасности, позволяющая выживать миллионам кыргызстанских семей. Если большое количество трудоспособного населения останется без работы, то различные деструктивные силы смогут привлекать их к акциям протеста, что наша республика уже проходила в 21 веке, когда подобным методом трижды сменялась власть».

Политолог и востоковед Парвиз Муллоджанов отметил, что в Таджикистане центры предвыездной подготовки мигрантов, обучавшие востребованным в России специальностям, создавались прежде при поддержке международных организаций, но российских денег там не было. Сегодня же, по его мнению, расходы на центры ДМП возьмет российская сторона. Это обусловлено как продвижением организованных форм внешней трудовой миграции, так и необходимостью повысить общий контроль в данной сфере при сохранении безвизового пространства со странами СНГ:

«В России уже давно говорится о том, что процесс трудовой миграции должен быть легализован. В этих целях предлагается осуществлять наем иностранных рабочих непосредственно в странах исхода, т. е. уходить от практики, когда люди ищут работу по приезде в РФ. Понятно, что одного такого центра на весь Таджикистан, например, недостаточно, но я полагаю, это только начало».

Упорядочение внешней трудовой миграции важно и для стран Центральной Азии. Во-первых, бесконтрольность в этой сфере может в целом дискредитировать привлечение иностранной рабочей силы и довести ситуацию до крайности, когда возможности для нормального управления окажутся упущены. Во-вторых, и в Таджикистане, и Кыргызстане намечается стремление избавиться от статуса государств-заложников трудовой миграции собственного населения. По наблюдению Парвиза Муллоджанова, формируется мнение, что устоявшиеся масштабы мобильности «расслабляют» местные власти:

«Если бы был визовый режим, в трудовую миграцию уезжали бы намного меньше граждан, и власти были бы вынуждены проводить масштабные реформы, а сейчас они хорошо устроились — пар выпускается, люди уезжают работать за рубеж, забота о них переложена на другие страны, поэтому власти не заинтересованы что-то менять. На мой взгляд, это мнение очень спорно, поскольку реализация таких подходов может оказаться крайне опасной».

В свою очередь Бахром Исмаилов, отвечая на вопросы MEDIA-MIG, обратил внимание на то, что центры ДМП в принципе могут оказаться убыточными:

«Схема станет востребованной только при четком порядке дистанционного найма, когда граждане будут знать, к какому работодателю они едут, и будут уверены, что их затраты в полной мере оправдывает трудоустройство. Думаю, граждане продолжат отдавать предпочтение оформлению документов уже по приезде в Россию. У населения нет лишних денег на оплату патентов, а те организации, которые выдавали кредит, в том числе с государственной поддержкой по госпрограммам, сейчас столкнулись с массовыми невозвратами, соответственно, любая инициатива без экономической составляющей не имеет будущего. Даже те организации, которые дают сейчас займы мигрантам, вынуждены применять очень высокие ставки — до 10% в месяц или, грубо говоря, 120% годовых, что делает доступность таких кредитов очень невысокой. Соответственно, рассчитывать, что этот инструмент станет неким драйвером, я бы не стал».

Без языка?

Роль центров ДМП явно ослабляют проблемы сохранения и изучения русского языка в странах исхода трудовых мигрантов. Россия оказывает значительную поддержку на этом направлении, в том числе вкладываясь в систему образования центральноазиатских республик. В 2022 году Россия намерена построить пять школ в Таджикистане. Обсуждается начало строительства учебных заведений в Кыргызстане. Однако эти меры недостаточны.

Как отмечает Игорь Шестаков, пока ни одно из 40 запланированных учебных заведений в Кыргызстане не заложено, следует разобраться с кадровым голодом:

«Школы — это не только оборудованные здания, это прежде всего педагоги, которых в республике катастрофически не хватает. Дефицит сложно выразить в цифрах, потому что спрос постоянно растет. Если в Бишкеке и Чуйской области проблема более или менее решается, то в регионах стоит очень остро. Негативно влияет на ситуацию крайне низкий уровень заработной платы педагогов. В рамках кыргызско-российских договоренностей это, думаю, можно решить за счет дотаций российской стороны».

О необходимости продвижения русского языка высказался и Парвиз Муллоджанов:

«Это тем более важно, поскольку после войны в 90-х годах количество русскоязычных школ в Таджикистане кардинально сократилось. Первым шагом была отправка в республику российских учителей. Строительство школ — это уже второй шаг, и он очень положительно воспринимается населением республики, значительная часть которого связывает свою трудовую деятельность с Россией».

В русле предстоящей реформы российского миграционного законодательства и общего курса на повышение качества учета и отбора въезжающих в страну иностранных граждан центры домиграционной подготовки должны стать важным звеном системы госконтроля. Вопросы их финансирования, состава оказываемых услуг и соответствия сервиса актуальному образовательному уровню местных граждан окончательно не разрешены. При этом ключевым аспектом, от которого будет зависеть качество работы центров, является подбор кадров и уровень их взаимодействия.

Учреждения объединят сотрудников не только разных российских ведомств, но и их кыргызских, таджикских, узбекских коллег, что неизмеримо усложнит структуру документооборота и повысит требования к логистике. В этой связи в основу новых центров ДМП может быть заложен успешный опыт работы российских многофункциональных миграционных центров, а также крупных частных компаний, которые разрабатывают и внедряют решения по оптимизации процессов, сопряженных с внешней трудовой миграцией.

https://media-mig.ru/industry/centry-domigracionnoj-podgotovki-zamysel-i-perspektivy/