Специалистами Института международных исследований МГИМО был издан доклад «ИСЛАМСКОЕ ГОСУДАРСТВО»: ФЕНОМЕН, ЭВОЛЮЦИЯ, ПЕРСПЕКТИВЫ»

«Регион. kg» публикует одну из глав аналитического исследования посвященного угрозам ЦА.

Очевидна и угроза «просачивания» террористов ИГ в Центральную Азию. В связи с этим одной из ключевых проблем является миграция боевиков и их последующее возвращение из Сирии и Ирака. Согласно докладу Международного центра исследований проблем радикализма и политического насилия (ICSR), оценивающему участие граждан иностранных государств в конфликтах в Сирии и Ираке45, на конец 2014 г. из Казахстана выехало 250 боевиков, из Киргизии – 100, Таджикистана – 190, Туркмении – 360, Узбекистана – 500. В более позднем докладе, подготовленном американским Brookings Institution46 и относящимся к августу 2015 г., в числе 20 стран, которые послужили основными «поставщиками» живой силы для ИГ, названы Узбекистан (500 человек), Туркмения (360) и Киргизия (350). Если эти данные адекватны, наблюдается рост числа боевиков, выезжающих из Киргизии. Впрочем, не исключено, что изменение данных связано с более точным подсчетом. Относительная же численность выехавших не только в Центральной Азии, но и на постсоветском пространстве в целом, окажется наибольшей у Туркмении, за ней следует Киргизия. Тревогу вызывает склонность туркменских властей отрицать наличие террористической проблемы в стране, в том числе на туркменско-афганской границе (есть соответствующая нота туркменского МИД, адресованная Казахстану). Такая официальная позиция может затруднять усилия международного сообщества по борьбе с террористической угрозой в регионе. Следует отметить и определенную неточность оценок государствами региона проблем, связанных с выезжающими боевиками. Так, 16 октября 2015 г. президент России В. В. Путин на заседании Совета глав государств – участников СНГ заявил: «По разным оценкам, на стороне ИГИЛ уже воюют от пяти до семи тысяч выходцев из России и других стран СНГ»4.

Эта наиболее поздняя по времени оценка заставляет пересмотреть в сторону существенного повышения и данные, имеющиеся по другим постсоветским странам. Она, в частности, означает, что кроме 2 400 боевиков из России (сентябрь 2015 г.) на стороне ИГ в Сирии и Ираке воюют еще порядка 2 600‒4 500 боевиков из других постсоветских стран, преимущественно центральноазиатских (по авторитетным экспертным оценкам, именно они, наряду с выходцами с российского Северного Кавказа, составляют основную массу боевиков из постсоветского пространства). А это заставляет пересмотреть в сторону повышения и данные по отдельным странам Центральной Азии. Кроме количественных оценок следует обратить внимание на имеющуюся информацию о качественном составе боевиков – выходцев из Центральной Азии, воюющих в ИГ. В их числе бывшие опытные офицеры (как, например, полковник таджикского ОМОН Гулмурод Халимов) и студенты духовных учебных заведений. Помимо них, в ИГ есть женщины и дети (в Интернете, например, был ролик о казахском детском садике в ИГ). Особую тревогу представляет то обстоятельство, что среди боевиков ‒ выходцев из Центральной Азии много трудовых иммигрантов, завербованных и переправленных в Сирию и Ирак уже из России. Другая важнейшая проблема заключается в том, что соседний Афганистан, фактически является «несостоявшимся государством», правительство которого не контролирует свою территорию. Афганистан давно стал базой для международных террористов. В настоящее время на севере Афганистана, непосредственно граничащим с Центральной Азией, идет активный процесс проникновения новых террористических групп. Последние были частично вытеснены, частично ушли по договоренности с пакистанской Межведомственной разведкой (ISI) с севера Пакистана в Афганистан, в том числе на север этой страны.

Как отмечается в документах Совета Безопасности ООН, «в Афганистане, по оценкам афганских сил безопасности, в марте 2015 г. насчитывалось около 6 500 активно действующих иностранных боевиков – террористов. Большинство из них связаны с "Терик-и-Талибан Пакистан", 300 человек – с "Терик-и-Нифаз-и-Шариат-и-Мухаммади", 200 человек – "Исламским движением Узбекистана", 160 – с "Лашкар-и-Тайба" и 150 – "Исламским движением Восточного Туркестана"»49. Учитывая, что все эти организации связаны либо с «Аль-Каидой», либо с ИГ, вряд ли уместно считать их чисто пакистанскими. Более того, во многих из них воюют боевики из постсоветских стран, то есть они международные по составу. Существует опасность, что международное сообщество слишком сконцентрируется на ситуации в Сирии, Ираке и Ливии и забудет об Афганистане, где угроза также значительна. При этомна Афганистан сейчас приходится примерно 6 500 террористов, связанных с «Аль-Каидой» и ИГ, фактически каждый пятый. Если же учесть и самих афганцев, то общее количество боевиков в Афганистане достигает 50 тыс., объединенных более чем в 4 тыс. отрядов и групп различной направленности.

Особенно острой в этом контексте является проблема проникновения в Афганистан боевиков ИГ и дальнейшего их распространения в Центральной Азии. Афганистан, как и ЦА, отнесены в ИГ к новому территориальному подразделению – «вилаят Хорасан». В настоящее

время боевиков ИГ больше всего на севере и востоке Афганистана. При этом ИГ активно использует свои значительные финансовые ресурсы – боевикам ИГ платят существенно больше, чем боевикам «Талибана» (по информации «Аль-Джазиры», разница в оплате достигается в 10 раз – 700 и 70 долларов, соответственно51). ИГ также воспользовался благоприятной для него ситуацией, сложившейся в связи с расколом «Талибана» после смерти муллы Омара.

Всего сейчас в Афганистане, по оценке начальника Генерального штаба ВС РФ Валерия Герасимова, находится от 2 до 3 тыс. боевиков, непосредственно связанных с ИГ, и их численность постоянно растет52. По мнению начальника ГРУ ГШ Игоря Сергуна, боевики «Исламского государства» рассматривают территорию Афганистана как базу для распространения влияния на страны Центральной Азии. С этой целью, как неоднократно заявляли представители МИД и министерства обороны России, в северном Афганистане создана сеть террористических лагерей, связанных с ИГ и «Аль-Каидой», в которых находятся, в том числе, много боевиков из постсоветских стран. При этом весьма опасной является тенденция к взаимодействию структур ИГ и «Аль-Каиды» с «Талибаном». По ряду экспертных оценок, такая тенденция проявилась на севере Афганистана при взятии Кундуза (хотя в других районах Афганистана между ИГ и «Талибаном» идет борьба).

В целом же рост угрозы возврата боевиков с Ближнего Востока и активизация угроз со стороны Афганистана совпали с усилением активности экстремистских структур, в частности ИГ, и в самой Центральной Азии. Так, в сообщениях киргизских и таджикских экспертов фигурируют 70 млн долл., выделенных ИГ на подрывную работу в этом регионе53.

По мнению большинства экспертов, угрозу распространения влияния ИГ в Центральной Азии и Афганистане следует рассматривать как вполне реальную, особенно с учетом растущих внутренних проблем в этой части мира