Участившиеся аварии и блэкауты в энергосистеме Центральной Азии, острый дефицит поливной и питьевой воды подталкивают страны региона к более активному решению проблем. О ситуации в водно-энергетической сфере Ia-centr.ru рассказал председатель Института изучения водных проблем и гидроэнергетических ресурсов в Центральной Азии Эрнест Карыбеков.

— Сколько электроэнергии сейчас не хватает Киргизии?

— Официально говорят о дефиците в 3 млрд кВт·ч, но это в целом в год. В Киргизии электроэнергетика отличается сезонным потреблением: в летнее время уровень потребления ниже, зимой — более высокое.

Вопрос не в дефиците электроэнергии, как это понимает наше правительство. У нас дефицит генерирующих мощностей, потому что количество электроэнергии, которое вырабатывается существующими электростанциями Киргизии, зимой не покрывает потребности страны.

— На каких этапах больше всего теряется электроэнергии? И только ли изношенная инфраструктура является тому причиной?

— Как правило, технические потери меньше всего в высоковольтных сетях. Чем выше напряжение, тем меньше потери. Основные же потери идут в распределительных сетях и низковольтных сетях.

В Киргизии ситуация несколько иная. Сегодня энергетики говорят об очень высоких потерях — свыше 1млрд кВт·ч, — которые происходят в том числе на высоковольтных сетях.

По ГОСТу, на линии 500 киловольт, такой как Датка — Кемин, Токтогул — Фрунзенская или Центральноазиатское кольцо, помещается до 740 мВт, у нас же в целях покрытия дефицита проводится до 1000 мВт, соответственно, нити накаляются, идет износ инфраструктуры и, как результат, дополнительные потери, но они точно не составляют 1 млрд кВт·ч.

Какие еще потери наши энергетики прячут в этих цифрах, я не знаю, здесь нужен финансовый и технический аудит.

— В Киргизии начали строить малые гидроэлектростанции. С учетом роста населения и развития промышленности реально ли построить в стране столько ГЭС, чтобы решить проблему дефицита электроэнергии?

— Сегодня в Киргизии действительно строится много малых и средних ГЭС, но, даже если посчитать станции, которые только планируют построить, покрыть потребности Киргизии они не смогут.

Нам нужны станции, которые могут покрывать зимние нагрузки. А малые ГЭС дают высокий КПД только весной и летом, а в осенне-зимний период достаточно электроэнергии не дают.

— В Казахстане и Узбекистане обсуждают строительство АЭС. При каких условиях подобный проект может быть интересен Киргизии?

— В ближайшие как минимум 50 лет АЭС будут актуальны. Для Казахстана и Узбекистана эти проекты важны, поскольку других ресурсов у них нет практически.

Киргизия — горная страна с большим количеством рек, что теоретически оставляет возможность  выработать электроэнергию за счет горных рек, а пиковые нагрузки — за счет других ресурсов. В Киргизии, например, практически не освоены угольные месторождения, а те, что осваиваются, используются не эффективно и не рационально.

В целом я не против атомной энергетики. АЭС сейчас самые безопасные, прочные и надежные. Там и технологический процесс безопасный, и сам каркас, так называемая оболочка, способен выдержать любые катаклизмы.

— Почему фонды, финансируемые США и ЕС, запускают новые проекты в Центральной Азии по изучению водного вопроса? Почему эти же люди критикуют идеи сотрудничества стран региона с «Росатомом» по теме строительства АЭС в Казахстане, Узбекистане и Киргизии?

— Западные фонды в нашем регионе защищают интересы лишь тех стран, которые их финансируют. USAID* или Всемирный банк в странах Центральной Азии проводят много различных форумов по теме водопользования и водораспределения.

И если выше по течению — в Киргизии и Таджикистане — они говорят одно — мол, вода — это же ваша собственность, и вы должны ее продавать, соседние страны вам же нефть и газ бесплатно не дают, — то в Ташкенте и Астане они говорят уже совсем другое — что вода — это общее достояние и никто платить за нее не должен.

Западный проект CASA-1000 — мало того, что очень неоднозначен по своей сути, его авторы заложили в его концепцию серьезный конфликтный потенциал. Например, Кыргызстан берет на себя обязательства поставлять определенный объем электроэнергии, и, чтобы выполнить их, мы можем всю воду слить и в итоге остаться без ресурсов.

Зеленая энергетика, которую активно продвигают эти же фонды, Центральной Азии тоже не нужна, потому что это сетевой маркетинг, который приносит колоссальные деньги только определенной группе транснациональных финансовых корпораций.

На самом же деле ничего экологичного в зеленой энергетике нет, поскольку невозможно утилизировать те же лопасти ветряков или коллекторы солнечных батарей. Какая уж тут экология.

Все эти программы Запад стремится реализовывать в Центральной Азии, чтобы иметь доступ к ресурсам и получать финансовую прибыль. Сотрудничество с «Росатомом» они критикуют, чтобы реализовать в регионе свои проекты в атомной энергетике.

Евросоюз, Великобритания и США пытаются использовать водные и энергетические вопросы как рычаги давления на правительства центральноазиатских государств, чтобы решать свои геополитические задачи.

В ближайшем будущем иметь влияние в регионе будет тот, кто будет контролировать его водный и энергетический потенциал.

ia-centr.ru