Столкнувшись с угрозой энергетического кризиса, #Ташкент решил сделать ставку на атомную энергетику. 29 декабря 2022 года стало известно о подготовке генерального контракта на строительство российской компанией #АЭС в #Узбекистан'е. До этого Ташкент параллельно вёл переговоры с французской компанией. Подробности - в материале Ia-centr.ru.

Выбор в пользу «Росатома» сделан после длительного периода оценок и торга, это решение – плод попыток соблюсти баланс на внешнеполитической арене и учесть все возможные риски.

Уран как преимущество Узбекистана на мировом рынке

По подсчётам Всемирной ядерной ассоциации, недра Узбекистана содержат около 139 200 тонн урановой руды. Это делает страну десятой в мире по запасам полезного ископаемого. Еще большими запасами в Центральной Азии обладает только Казахстан - около 842 200 тонн урана. Относительная редкость ресурса, его высокая цена и востребованность делают месторождения урановых руд конкурентным преимуществом Узбекистана на мировом рынке.

Ташкент активно пользуется этим преимуществом: руда добывается в стране с 1964 года, когда на базе Навоийского горно-металлургического комбината (НГМК) был начат промышленный выпуск закись-окиси урана. После двух спадов, в середине 1980-х и в середине 1990-х, добычу нарастили во второй половине 1990-х, после открытия самого крупного месторождения в Центральной Азии - Учкудука. На протяжении 2000-х Узбекистан постепенно наращивал мощности. Если в 2003 году страна произвела 1598 тонн урана, то в 2009 году - свыше 2400 тонн. Сейчас Узбекистан занимает пятое место в мире по производству радиоактивного металла (около 3,5 тысячи тонн урана).

Ташкент намерен приумножать достигнутые успехи. В 2022 году президент Шавкат Мирзиёев поручил разработать отдельную программу геологоразведочных работ до 2026 года. Согласно документу, в Узбекистане планируется увеличить запасы урана, освоив восемь новых месторождений и 18 перспективных участков, а также модернизировать НГМК - единственное уранодобывающее предприятие страны.

О своих планах и ожиданиях от отрасли глава государства в очередной раз напомнил в начале 2023 года. Мирзиёев поручил «Навоиурану» за семь лет увеличить выработку радиоактивного металла до 7,1 тысячи тонн в год. При этом к 2022 году в стране было открыто ещё 27 новых урановых месторождений, что дает дополнительные возможности для развития отрасли.

Зачем Узбекистан наращивает добычу урана

Активизация добычи важна для Узбекистана по ряду причин. Прежде всего, уран - значимый экспортный товар, цена на который в мире растёт с 2016 года. В январе 2023 года фьючерс на фунт закись-окиси торговался за $50,5. Это ниже, чем цены 2011 года до аварии на АЭС «Фукусима-1», достигавшие $70 за фунт, однако, учитывая высокую волатильность энергетического рынка и запрос на альтернативную энергетику, нельзя исключать и возвращение к старым показателям.

Кроме того, накладывают влияние и вызовы, с которыми сталкивается страна при добыче ресурса. В производственной себестоимости урана наибольший удельный вес составляют затраты на химикаты и электроэнергию, которая по мере износа энергосистем и исчерпания газовых месторождений становится более дорогой и дефицитной. В 2019 году среднегодовая цена реализации урана составила $65,7 за кг, что давало 5,2 % рентабельности - показатель на нижней грани среднего. Для получения от добычи прибылей до сих пор приходится брать количеством.

Другой аспект, который необходимо принять во внимание - отсутствие у Узбекистана инфраструктуры, которая делала бы потребление урана актуальным внутри страны. В связи с этим Ташкент в последнее время делал ставку главным образом на экстенсивное развитие, а уран составлял 99,5 % экспорта НГМК.

В совокупности эти причины становятся вызовами, подталкивающими страну переформатировать производство, делать его более технологичным и ориентированным на собственную энергосистему. Для этого Узбекистану нужны опытные партнёры, готовые поделиться как надежными технологиями производства и переработки, так и ресурсами для создания новой инфраструктуры.

Французские атомщики идут в Узбекистан

В декабре 2019 году Узбекистан начал активно сотрудничать с французской компаний Orano Mining. Совместно с французами создали предприятие Nurlikum Mining, 51 % которого принадлежит Orano, а 49 % — Государственному комитету геологии. Первоначально в обязанности Nurlikum Mining входила геологоразведка, однако в 2023 году компания заявила о планах заняться производством урана. В 2024 году компания планирует выпустить первую партию металла. Объем ежегодного производства должен составить 1500 тонн.

Ещё одной вехой сотрудничества Узбекистана и Франции в данной сфере стало трёхстороннее соглашение о стратегическом сотрудничестве между Orano Mining, НГКМ и Государственным комитетом геологии. Подписанное во время визита Мирзиёева в Париж в 2022 году, оно анонсировало ряд инициатив:

создание дорожной карты проекта Дженгельди;

модернизацию НГКМ;

запуск обмена специалистами.

Оно должно позволить узбекистанским специалистам ориентироваться на французскую промышленную модель в цепочке создания ядерного топлива и, наконец, перейти к интенсивному развитию отрасли.

Французская компания перешла на новый уровень партнёрства с Узбекистаном в 2022 году, когда весь Центрально-Азиатский регион балансировал между Россией и Европой, чьи отношения стремительно ухудшались.

Не обошли эти процессы и атомную энергетику. Амбиции французских атомщиков, стремящихся расширить свое присутствие в Узбекистане, сделали компанию конкурентом российского «Росатома». Российская компания планировала начать строительство АЭС в 2022 году, французская государственная компания EDF предложила Ташкенту свой проект атомной электростанции.

Руководство Узбекистана сделало выбор в пользу российских специалистов. В конце декабря 2022 года «Росатом» и «Узатом» готовили генеральный контракт на строительство АЭС, которая должна появиться в 2033 году и покрыть 30 % потребностей страны в электричестве.

Почему Узбекистан выбрал проект «Росатома»

Выбор Узбекистаном российского проекта связан не только со стремлением обеспечить себя электроэнергией на фоне обостряющегося энергокризиса. У Ташкента могли появиться сомнения в надёжности французской EDF как партнёра и поставщика технологий.

Летом у EDF из-за коррозии в районе сварных швов на трубах охлаждения отключились сразу 5 сравнительно новых реакторов. Подобные сбои были весьма тревожным знаком. Что касается Orano Mining, то делать ставки на постепенное «вырастание» из неё компании, способной решить электроэнергетические проблемы, рискованно - это долго, да и шансы на успех невысоки.

Ряд аргументов в пользу «Росатома» ранее упоминал директор Центра исследовательских инициатив Ma'no Бахтиёр Эргашев. «У «Росатома» огромный пакет заказов на строительство АЭС по всему миру. Это на сегодня единственная компания, которая предлагает пакетные решения, включающие весь процесс - от проектирования, строительства, обогащения урана и заканчивая вывозом отработанного топлива. Плюс обучение персонала. Кроме этого, АЭС в Узбекистане будет строиться на средства российского кредита», – отмечал эксперт.

Для Узбекистана сотрудничество с «Росатомом» может быть выбором в пользу надежности и предсказуемости, возможности извлечь все выгоды от проекта и не дать ему скатиться в ранг долгостроя.

Работая одновременно над расширением добычи, модернизацией отрасли и решением проблем с энергией, Ташкент не может позволить себе риск сотрудничества с ненадежными партнерами, какие бы условия они ни предлагали.

https://ia-centr.ru/experts/darya-matyashova/uranovye-ambitsii-uzbekistana-pochemu-tashkent-sdelal-vybor-v-polzu-rosatoma/