Директор центра экспертных инициатив «Ой Ордо», член Совета по вопросам миграции при спикере Жогорку Кенеша, Игорь Шестаков специально для Азиатского Экспресса

Итальянский премьер Джорджа Мелони пытается усилить влияние Евросоюза в странах Центральной Азии. Товарооборот между странами региона и Италией по итогам 2024 года, на первый взгляд, не мал — около 7 миллиардов долларов. Однако основной показатель приходится на экспорт нефтепродуктов из Казахстана, превышающий 4,5 миллиарда долларов. В то время как экспорт Италии в Казахстан выглядит более чем скромно — примерно 1,3 миллиарда, в основном это техника и промышленная продукция. Эти цифры не свидетельствуют о стратегическом партнёрстве — на фоне торговых объёмов региона с Россией или Китаем, где речь идёт о сотнях миллиардов, масштабы взаимодействия с Италией выглядят весьма умеренными.

Тем не менее Евросоюз наращивает дипломатическую активность в регионе. С 2024 года этот тренд особенно заметен: состоялся саммит «Центральная Азия — Германия» в формате «пять плюс один», недавно в Узбекистане прошла встреча на высоком уровне с участием руководства ЕС. Теперь в ЦА прибыла делегация из Италии.

Европу, прежде всего, интересуют нефть и углеводороды — на фоне стремления сократить зависимость от российских энергоресурсов. Сейчас заговорили о визитах лидеров Германии и Франции в страны региона. Им важно продемонстрировать собственную внешнеполитическую субъектность и влияние, особенно с учётом возвращения Трампа к власти в США.

Знаковым стал визит Урсулы фон дер Ляйен. Он продемонстрировал не только интерес ЕС к Центральной Азии, но и стремление повлиять на позиции Турции по вопросу Северного Кипра — один из принципиальных внешнеполитических пунктов для Анкары. ЕС синхронизирует повестку и делает акцент на усилении своего присутствия в регионе, не желая выпадать из геополитической конкуренции. Центральная Азия в 2025 году действительно оказалась в центре международного внимания — за влияние на неё идет борьба. Причем помимо официальной повестке мы видим, что ЕС активно присутствует в медийной и экспертной.

Не исключено, что интерес к Италии со стороны стран ЦА будет связан и с миграционной повесткой. Когда-то кыргызская диаспора в Италии была самой многочисленной среди граждан стран региона в ЕС. В недавно принятой совместной декларации этот вопрос снова был затронут — страны ЦА заинтересованы в легализации и расширении возможностей трудовой миграции в Европу.

Что касается самой декларации, она носит общий характер и содержит скорее благие намерения, чем конкретные проекты. Вряд ли Италия станет крупным инвестором в регионе. Вместо этого, как видно, ЕС использует партнёрство с Центральной Азией для продвижения своей политической повестки. Один из возможных векторов — активизация взаимодействия с Китаем через Иран и ЦА. В отличие от США, Брюссель не придерживается столь жёсткой линии в отношении Пекина.

Отдельно стоит отметить, что тема вторичных санкций в отношении стран Центральной Азии, сотрудничающих с Россией, не поднималась. По крайней мере, об этом не сказано в официальных отчётах о саммите. Это говорит о том, что ЕС на данном этапе не стремится оказывать давление на страны из-за их связей с Россией, как это было, например, в 2023 году. Наоборот, в Брюсселе, похоже, не считают целесообразным портить отношения с Центральной Азией по этому вопросу.

t.me