Вероятность того, что уже на ближайших выборах в Жогорку Кенеш (Парламент КР) в полной мере проявится религиозный фактор, очень велика. Причем проявится не только, как элемент кампании отдельных партий. Не исключено, что политические объединения религиозного толка будут участвовать в выборах самостоятельно. Об этом в интервью Регион.kg рассказал эксперт по вопросам религии Икболжон Мирсайитов.

Регион.kg: «Арабская весна» и участие в ней в сетевом режиме тех же организация «братьев-мусульман» показала, что для свержения режимов был использован религиозный фактор. Учитывая, что в Казахстане в прошлом году были митинги не только вокруг социальных тем, там так же были замечены религиозные группы, была пиар-акция, когда флаг ИГИЛ появился на улицах Ташкента, какова вероятность того, что в попытках переформатировать политическое пространство Центральной Азии будут задействованы религиозные силы по сценарию «Арабской весны»?

- Вероятность очень не велика. Прежде всего, потому что критические группы, работавшие при «Арабской весне», были заранее подготовлены и подготовлены технологично – по проекту, который отрабатывался еще при свержении сербского лидера Слободана Милошевича. Они сделали свое дело, получили свой куш и стали воевать между собой. В данном случае религиозный фактор и его идеологическая основа были всего лишь «фэйком», стимулятором, мол, вперед за Аллаха! А потом повернули-то все в другое русло.

Была попытка в Казахстане подготовить этот проект со стороны салафитов, они хотели против Назарбаева что-то сыграть, но им перекрыли финансирование, и на этом все закончилось.

Если чисто гипотетически предположить, что сейчас криминальные элементы, радикальные религиозные группы, в том числе и бесконтрольные группировки, так называемые, спящие ячейки, смогут взять верх, выстроить некую систему и предложить реальную альтернативу существующему порядку, и получить финансирование, то тогда – да, это возможно. Но у них нет системы – это раз. У них нет проектности – это два. У них нет протестного потенциала, который вылился бы в какую-то политическую рамку, – это три. Кроме того, пока это никому не нужно. Использовать их в каких-либо локальных вопросах, конечно, могут. Но не для того, чтобы переформатировать политическое пространство Центральной Азии.

Регион.kg: Говоря о локальных вопросах, Вы в частности имеете в виду следующие парламентские выборы в Кыргызстане? Вы считаете, что во время предвыборной кампании будет эксплуатироваться религиозный фактор?

-  Да, я говорю о выборах в парламент. Но здесь есть два нюанса. Один вопрос, что некоторые партии попытаются использовать религиозный фактор в свою пользу. Такая практика существует давно. И депутаты, и политические партии не раз к этому прибегали.

Другой вопрос заключается в том, что религиозные деятели могут работать не на какого-то из светских партий, а выйти на выборы самостоятельным объединением, состоящим, например из бизнесменов, которые при этом являются религиозными активистами, сторонниками умеренного просвещенного Ислама. Это обеспеченные интеллигенты с продвинутым мышлением, но глубоко верующие. И это вполне реальная перспектива, тем более, что последние президентские выборы показали, что население республики очень позитивно воспринимает верующих политиков. Но это не несет какой-либо угрозы или негативных последствий для Кыргызстана. В целом такой сценарий для республики не самый худший.

Угроза состоит в том, что группы деструктивного антисистемного толка и внешние религиозно-политические проекты могут попытаться при помощи религиозного фактора дестабилизировать ситуацию. Тогда будет крайне сложно моделировать ситуацию и держать ее под контролем.

Регион.kg: Сейчас много говорят о том, что наибольшее число радикализованных граждан – это мигранты, якобы они более остальных подвержены такому влиянию. Что Вы об этом думаете?

- Такие мнения не вполне соответствуют действительности. Объясню почему. Прежде всего, нужно понимать, что основная цель мигранта – это заработать денег. Он едет в ту же Россию, чтобы работать и как-то устроить себя, а вовсе не для того, чтобы заниматься вопросами религии.

Другой вопрос, если мигрант приезжает в Россию, и у него не получается найти работу, то естественно он ищет пути и выходы. А тут появляется земляк, одноклассник или родственник, работающий в Сирии, и говорит – приезжай, мы тебе тут работу найдем, денег тебе на документы и дорогу вышлем.

Но и тут нужно помнить, что мигранты, выезжающие в Сирию и Турцию, не всегда являются приверженцами радикальных идеологий. Ребята-мигранты не все едут воевать. И это очень важно отметить, что многие мигранты в Сирию едут работать. Там есть ремонтные бригады, там есть коммерсанты, там есть магазины, доставка, женщины едут туда медиками. Т.е. многие едут туда зарабатывать.

Еще один момент, о нем, конечно, тоже нельзя не сказать – вербовщики, которые, кстати, на этом большие деньги зарабатывают. Они ходят в среде мигрантов - в мечетях, в общежитиях, на стройках и вербуют, так сказать, лицом к лицу. Они играют на чувствах этих мигрантов. Мол, ты же мусульманин, почему ты должен быть рабом в России, ты наш брат, мы тебе поможем и т.д. В больших районных центрах – в Карелии, в Питере, в Москве, в Иркутске, в Новосибирске такая тенденция пошла.

Почему говорят, что мигрантская среда наиболее подвержена воздействию радикальных идей? Потому что большая часть мигрантов – это молодые люди, которые находятся в процессе самоидентификации, и у которых только формируется мировоззрение и система ценностей. И видя несправедливость со стороны светского государства, они легко устремляются в религию, которая им эту справедливость обещает. Одним из ключевых моментов, на которые делают акцент радикальные исламисты – это отсутствие справедливости в светских режимах. При этом нельзя сказать, где активнее идет вербовка в России или в Кыргызстане, вербуют везде, потому что основным каналом вербовки сегодня являются социальные сети, а их территория, как известно не ограничивается той или иной страной.

Поэтому я подчеркиваю, нельзя говорить, что мигранты особенно подвержены радикализации. На нее влияют совершенно иные факторы. Так, в зоны конфликтов едут и с Кавказа уезжают, и из Узбекистана, и из Таджикистана, и из Казахстана. Китайские эксперты сегодня говорят о том, что дунгане из Китая начали уезжать в Сирию! Это очень плохая тенденция для самого Китая, потому что традиционно в зоне риска находились уйгуры, а теперь дунгане-мусульмане стали подвергаться радикализации.

Регион.kg: А какие факторы влияют на радикализацию?

Подверженность радикальным идеям – это отсутствие внутренней устойчивости, т.е. психологическая уязвимость, разочарование, депрессия отсутствие сформированной системы убеждений и т.д.

Ведь, как происходит вербовка. На первом этапе в социальных сетях, а это и есть основной канал вербовки, реже через личные контакты с одноклассниками, родственниками и т.д. происходит культивирование, героизация тех ребят, которые уже находятся в Сирии, например. И здесь не важно, мигрант ты или не мигрант, важно кого ты увидел в образе героя и кем стал восхищаться.

И здесь необходима такая методологическая вещь, как контроль на языковом уровне. Фарсиязычный, узбекоязычный, кыргызоязычный контент в социальных сетях нужно контролировать, потому что основной канал вербовки – это социальные сети.

На втором этапе включается психологический элемент, когда «восхищенный» человек начинает ассоциировать себя со своим «героем», начинает искать информацию о нем, а потому у него появляется желание стать похожим на предмет восхищения, т.е. оказаться на его месте и совершать те же действия. И здесь опять же не важно, мигрант ты или нет.

Есть и еще одна причина радикализации, которую тоже нельзя со счетов сбрасывать. Это репрессивные карательные методы со стороны правоохранительных органов и России, и Кыргызстана, и Узбекистана, которые в силу, порой, несправедливого отношения и необоснованного недоверия вызывают внутренний протест у молодого человека. Кроме того, нередко мигранты становятся источником обогащения правоохранительных органов. Причем, как в той же России, так и в Кыргызстане. И это тоже дает негативны эффект в плане отношения к государственному строю.

Регион.kg: Как Вы считаете, какими методами Евразийский экономический союз способен защитить свое пространство от радикализации?

- Путем создания гражданского союза, гражданской платформы диалога. ЕАЭС – это не просто союз государств, он должен стать союзом народов, союзом гражданской активности и солидарности. Когда мы сформируем журналистский пул, религиозный пул и т.д., интеграция станет более эффективной. А мы в этом пока хромаем. У нас пока диалог идет только на высоком государственном уровне, там решения принимаются, а на общественном уровне контакта практически нет.