Профессор Александр Кацев о наболевшем, о выстраданном.

«Край родной, навек любимый. Где найдешь еще такой?!» - так четверть века назад распевали пионеры в лагерях. В этой песенной фразе сегодняшним подросткам надо объяснять смысл то одного, то другого слова: и пионеры , и лагерь – ушли в прошлое. Не будем этого делать, потому как то, что вы читаете, написано для взрослых дядей и тетей, опять же о взрослых дядях и тетях. А они- то помнят.

Край у нас и родной, и любимый, но каждый, особенно тот, кто взмыл в своей карьере вплоть до облаков, готовы друг друга в этой любви задушить в объятьях.

Когда-то Президент одной из держав, переходя на общедоступный язык, заметил, что тех, кто это заслужил, будет мочить в сортире.

У наших жоков понятие со-ратники, видимо, близко к тому, куда Президент той державы обещал отправлять заслуживших. Не будем вспоминать про удобрения, особенно про органические, потому как то и дело они органически используются теми, кто взобрался во власть. Понятно, когда те, кто собой украсившие ВИК - ВИПы, вдруг возомнят себя древними воинами на иноходцах, но не покидавшие своего начальственного кресла, видимо, боясь, что кто-то ненароком его займет, муэдзином разливаются, как орошение на полях, поливают окружающих.

«Лучший, талантливый поэт» (И.Сталин), когда еще продекламировал: «Землю попашет, стихи попишет...» . Наши пахари понимают «попашет», как изъять и присвоить её, которой и «я все-таки горд был за самую милую, за горькую землю, где я родился....».

То у них желание отъять воплощается чуть ли в статьи закона, то они угрожают журналистам, а опомнившись, утверждают, что это злонамеренные писаки извратили смысл и пафос при переводе. Опять же, если задушить, то только в объятьях.

И все бы ничего, если бы они свои ристалища не устраивали в рабочее время, за которое у нас, налогоплательщиков, уплывают в поте заработанные купюры.

Некоторое время тому назад предлагал я перевести жоков на самоокупаемость. В Верховной власти нет влачащих жалкое существование. Здесь все больше толстосумы, считать умеющие только когда видят валюту травянистого цвета. И понятно, почему другие оттенки не укладываются в их перетруженные головы. Они нас, население (электорат), не стесняются использовать в своих играх в кочевники, потому как мы для них лишь раздражающая подробность. Будто великовозрастные дети, они как в кубики играют в свои полит. игры: построили коалицию - развалили коалицию. Хотим сменим того, кто выше сидит – мы же власть. Хотим – дадим право на частную собственность массам, хотим - оставим её только себе. Опять же, как в песне: «Все вокруг колхозное, все вокруг мое». Ну, чем не трудовой пафос? Увидел – подмял под себя, и опять увидел – подмял – детишкам на молочишко. Все для них классно, если бы не наводящая тоску демагогия. И, если кого-то из госхором выметают поганой метлой, то обоих ни чуточки не жалко.

Если даже сменятся фотографии и место одних займут другие активные бездельники, то и этих будет не жалко, так как они, как правило, клятвопреступники. Клялись народу и для народа, а все требуют только для себя. Как утверждал тот же поэт: «Не делайте под Маяковского, делайте под себя». Вот они все под себя и под себя. И пытаются всю страну подмять только под себя, под свои интересы. И смертельно обижаются, даже на такую мелочь, когда кто-то комфортнее передвигается на авто.

Но наш «край пронзительно любимый» не только для нахлебников, но и для тех многонациональных миллионов, которые эту власть, как в сказке, кормят, поят и спать укладывают. Каждый бы занимался профессионально своим делом: учитель в классе – учил, юрист писал бы законы, а то как у дедушки Крылова: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник,/ а сапоги тачать пирожник.»

Говорю об этом как кочевник кочевникам.