Наличие таких организаций по поддержанию безопасности как ШОС и ОДКБ должно послужить гарантом стабильности в регионах Центральной Азии и Прикаспийском регионе.

Эти и другие вопросы стали предметом обсуждения на международной видеоконференции «Религиозный экстремизм в странах Прикаспия и Центральной Азии».

Как считает руководитель Центра международных и общественно-политических исследований «Каспий-Евразия» Андрей Сызранов (Астрахань), «в анализе истоков и причин религиозного экстремизма в странах постсоветского пространства важными являются три аспекта - молодёжь, миграция и социальная справедливость. Молодёжь легко поддаётся вербовке из-за юношеского максимализма, а из-за постоянной миграции мы видим, что в странах Европы увеличилась угроза экстремизма. И третий вопрос - неправильная трактовка справедливости, которую дают представители конфессий».

Говоря о факторах, повышающих риск распространения религиозного экстремизма, участники видеоконференции в числе первых назвали Интернет и социальные сети. Так, отвечая на вопрос о зарубежных связях группировки, совершившей 5 июня теракт в Актобе, руководитель Общественного фонда «Мир Евразии» Эдуард Полетаев (Алматы) отметил, что «благодаря развитию социальных сетей и Интернета желающие совершить террористический акт могут сами «напитаться» необходимыми ему идеями без какого-либо зарубежного инструктажа».

Заместитель директора по науке и территориальному отделению ВШГУ Аф РАНХиГС Эльдар Идрисов (Астрахань) добавил, что в эпоху глобализации растет роль Интернета как средства передачи религиозных знаний и трансляции религиозных ценностей, «инструменты Интернета по информационному воздействию глубже и сильнее, чем вербальная практика».

Констатируя стремительные процессы исламизации в кыргызоязычном сегменте Всемирной сети, политолог, эксперт в области религиозного экстремизма Алина Молдокеева (Бишкек) сказала, что «в кыргызском Интернете все чаще можно встретить споры о религиозных догмах, о роли религии в государстве. Причем эти дебаты порой носят откровенно радикальный характер, что не может не тревожить».

Еще один фактор риска заключается в проблемах теологического образования и кадрового обеспечения официального духовенства. Алина Молдокеева отметила «низкий уровень знаний кыргызских теологов, которые пытаются с помощью обрывочных знаний просвещать народ».

Также она отметила экспортный характер радикальных воззрений. «Очень много молодых людей из Кыргызстана сегодня получают образование в Турции, Иране, Египте, других странах Ближнего Востока. Не секрет, что оттуда они возвращаются уже с новым мировоззрением, которое они распространяют в массах, создают семьи согласно религиозным нормам, делятся знаниями, образуют домашние школы, устраивают семейные сборы, на которых читают Коран, обсуждают хадисы, воспитывают в религиозных традициях детей. И это является достаточно серьезным фактором исламизации населения».

По мнению Эдуарда Полетаева, одним из источников религиозного радикализма стало зарубежное образование в духовной сфере.

- С открытием границ много молодых людей направлялось на обучение в Саудовскую Аравию, Турцию, Египет, откуда и были привнесены идеи, не свойственные для ханафитского мазхаба, которого традиционно придерживаются казахи, - говорит Эдуард Полетаев. - Ситуация усугубилась тем, что в 90-е годы, на фоне кадрового дефицита, людей, только что получивших зарубежное образование, назначали на ответственные посты. Таким образом, муллы, не имевшие опыта и авторитета, начинали проповедовать, и не всегда это делалось, говоря светскими категориями, профессионально.

Об остром дефиците компетентных кадров в системе официального духовенства сказал и директор Центра аналитических исследований «Евразийский мониторинг» Алибек Тажибаев (Алматы): «Как нам известно из сообщений в казахстанских СМИ, существуют прецеденты переубеждения религиозных фанатиков, когда некоторые из них отказываются от фанатичных убеждений после бесед с профессиональными проповедниками. В то же время сегодня ощущается серьезная нехватка специалистов религиозной сферы, которые могут проводить работу по изменению фундаментально-ценностных и аксиоматических ориентиров адептов радикальных течений».

По единогласному мнению экспертов, благоприятной питательной средой для взращивания религиозного радикализма являются социальные и миграционные проблемы, а также трактовка понятия справедливости в современных обществах.

Так, Эльдар Идрисов считает, что «религиозный фактор в 21 веке, наряду с национальностью, является важным инструментом конструирования идентичности». Особенно остро эта проблема проявляется в эпоху глобализации и активизации миграционных процессов. «Если взять любую мигрантскую группу, которая выехала за пределы исторической родины, то на чужой территории она так или иначе будет идентифицировать себя с религией». Помимо этого, по словам Идрисова, «любая религия трактует тему социальной справедливости, а в современном гетерогенном обществе, которое практически распалось на различные ячейки, истолковывающие проблему справедливости по своим канонам, мы видим несовпадение трактовок справедливости государством и отдельными группами общества, в том числе антигосударственной направленности».

С точки зрения политолога Дениса Бердакова (Бишкек), благодатной почвой для экстремизма является слабость государственных институтов. Отметив недостаточную эффективность бюрократического аппарата в Кыргызстане, неспособность его в полной мере обеспечить безопасность и исполнение законов, эксперт констатировал усиление в противовес этому религиозной сферы, создание религиозными лидерами разветвленных сетевых структур. Религия в Кыргызстане, по словам политолога, становится одним из ощутимых факторов политической жизни. «Политики понимают, что есть большое количество религиозного электората, и на этой основе идет постоянный поиск компромисса, баланса между светским характером государства и исламизацией населения», резюмировал Денис Бердаков.

Эдуард Полетаев акцентировал внимание на социальной защите молодежи в Казахстане, особенно подпадающей под категорию «самозанятых».

«Молодежный радикализм проявляется везде, а в Казахстане он в силу понятных причин получил религиозную окраску. Если бы не было религии, появлялись бы студенческие демонстрации, молодежные банды, футбольные фанатики. В Казахстане ситуация усугубляется тем, что здесь высокая доля молодежи – почти треть населения относится к возрастной группе от 14 до 29 лет, и это соотношение, учитывая демографические процессы, будет расти. Безусловно, эту молодежь необходимо обеспечить работой и образованием. Помимо этого существует группа самозанятого населения, насчитывающее около трех миллионов человек, которое не совсем качественно и эффективно охвачено проводимой государством идеологической работой, поскольку редко не соприкасаются с органами государственной власти».

Эксперт напомнил, что после активизации в Казахстане террористического подполья в 2011-2012 годах, была разработана программа по противодействию религиозному экстремизму, на которую должно быть выделено около 100 млрд тенге.

- В рамках программы работает огромное количество пропагандистских групп, куда включаются авторитетные люди, в том числа из числа духовенства, печатается большое количество материалов, - заметил он. - К сожалению, самозанятые плохо охвачены этой идеологической работой. Думаю, в ближайшее время произойдет коррекция, и этот недочет будет устранен.

Эксперты сошлись во мнении, что стопроцентную гарантию от терроризма не может сегодня обеспечить ни одно государство мира, а Центральная Азия и Прикаспийский регион, приковывающие в силу богатства ресурсами и высокого транзитного потенциала пристальное внимание глобальных игроков, находятся в зоне геополитического риска. В то же время наличие таких организаций по поддержанию безопасности как ШОС и ОДКБ должно послужить гарантом стабильности в этих регионах.